Татьяна Нуриева - председатель Комитета по антикризисному управлению Торгово-промышленной палаты Тюменской области.
Сегодня все внимание юридического сообщества, тесно связанного с вопросами несостоятельности, устремлено на процесс формирования практически нового закона о банкротстве. И, как обычно бывает, благие инициативы растворяются в узконаправленных интересах исполнителей.
Внимательно изучив представленный законопроект, не сложно сделать вывод, что направлен он вовсе не на создание условий приоритетной реализации реабилитационных процедур, и, тем более, на создание условий независимости арбитражных управляющих. Данный документ регламентирует передачу института банкротства в "частные руки". Создаются все условия для оперативного создания мелких саморегулируемых организаций (далее - СРО) при финансовых и юридических корпорациях, имеющих возможность формирования компенсационного фонда в размере 100-200 млн. руб.. Простой анализ существующих СРО показывает, что нет ни одной организации с компенсационным фондом более 80 млн. руб. Таким образом очевидно, что в отношении предусмотренных в законопроекте предприятий 2 и 3 категории (средний и крупный бизнес) никто не имеет права проводить процедуры банкротства. Но предусмотрено комфортное создание новых СРО (с числом участников от 10 человек). А поскольку законопроектом, в отличии от действующего 127-фз, абсолютно не предусмотрен ни порядок внесения средств в компенсационные фонды, ни регламентирован порядок его формирования, то становится очевидной полная свобода, предоставленная интересантам - собрать подконтрольных 10 арбитражных управляющих и внести 200 млн рублей. Вот и заветный доступ к проведению процедур банкротства средних и крупных предприятий! Такого вопиюще откровенного продвижения интересов узкого круга лиц еще не демонстрировал ни один нормативный акт!
Также вызывают недоумение предусмотренные Общие принципы работы, полное отсутствие обеспечения понятного применения требований закона. Вводятся нарочито сложные механизмы администрирования процедур (назначения на процедуры, распределение денежных средств - вводится 8 очередей требований кредиторов), раскрытие коммерческой информации о должнике (хотя декларируется приоритет реабилитационных процедур) и т.п.
Отмечу самые взрывоопасные моменты законопроекта.
Формирование СРО по критериям, установленном в законопроекте, показывает, что проект направлен не на развитие независимости арбитражных управляющих при проведении процедур банкротства, а на лоббирование интересов финансово-промышленных групп, которые заинтересованы в проведении подконтрольных процедур банкротства. Формирование групп СРО исключительно на основе величины компфонда, без учета количества членов, означает что СРО из некоммерческих организаций превратятся в коммерческие карманные.
Информация о текущих платежах (Ст.5 п.5) подлежит размещению антикризисным, конкурсным и финансовым управляющим для всеобщего доступа. Если при проведении процедуры конкурсного производства (КП) размещение в открытом доступе обязательств по текущим обязательствам и обязательным платежам должника является обоснованным, в силу того что КП - ликвидационная процедура и предусматривает положения о том, что сведения о финансовом состоянии должника прекращают относиться к сведениям составляющим коммерческую тайну. То процедура реструктуризации, как направленная на восстановление платежеспособности должника, категорически не может навязывать арбитражному управляющему необходимость раскрывать коммерческие тайны и информацию о коммерческих сделках должника неопределенному кругу лиц. Это открывает широчайший простор для рейдерства и иных неправомерных действий в отношении должника.
Следует также учесть следующее. В условиях проведения процедуры реструктуризации предприятие-должник продолжает хозяйственную деятельность. Зачастую такие предприятия является крупными и для ведения учета задолженности работает большой штат бухгалтеров и финансистов и постоянная динамика. И ведение реестра текущих платежей потребует штат специалистов, поскольку это отдельная серьезная работа. А какова целесообразность этой новеллы?
С учетом усиления роли кредиторов по текущим обязательствам важным моментом является порядок установления требований кредиторов по текущим обязательствам и обязательным платежам. Законопроект предусматривает возможность участия в собрании кредиторов с правом голоса кредиторов по обязательным платежам и гражданско-правовым обязательствам, являющимся текущими. Что открывает большой простор для манипуляций и коррупционных схем при принятии решений собраниями кредиторов. Сроки, в течение которых вышеуказанные требования считаются возможными для участия в собраниях также вызывают недоумение. Очевидно, что в собрании кредиторов при голосовании по вопросам, отражающим основные этапы реструктуризации и несостоятельности, должны принимать участие только конкурсные кредиторы. Такое утверждение обусловлено привилегированным положением кредиторов по текущим обязательствам и обязательным платежам.
Кроме того, непонятно каким образом будет рассчитываться кворум. Если при созыве собрания установлена одна повестка, при проведении такого собрания могут быть включены дополнительные вопросы, при голосовании по которым будут принимать участие кредиторы по текущим обязательства, имеющие право голосовать только по отдельным вопросам. Или считать кворум по каждому вопросу? Указанным законопроектом открывается ящик Пандоры для оспаривания решений собрания кредиторов бесконечно. В результате вместо процессуальной экономии правоприменители получают возможность для "Творчества".
Внесение изменений в ст. 20.6 в части определения вознаграждения арбитражного управляющего в фиксированной сумме (замена повременных выплат на единовременную фиксированную) фактически лишает АУ самостоятельности и независимости в деле о банкротстве. В условиях отсутствия финансов, необходимых для подготовки и проведения мероприятий регулирующих КП, расходы в течении срока КП (в зависимости от сложности процедуры) могут превышать предлагаемое вознаграждение в десятки раз! В такой ситуации АУ даже частично не сможет финансировать проведение процедуры за счет собственного вознаграждения и, либо должен уйти, либо искать инвесторов. В такой ситуации о независимости речи быть не может. Законопроект имеет ярко выраженный коррупционный характер в этой части. Вполне разумной выглядит существующая система вознаграждения арбитражных управляющих. С единственным замечанием - более 10 лет не применялась индексация. А в условиях, когда вход в профессию с 50000 рублей возрос до 300 000, с учетом увеличения стоимости обучения, увеличения страховой премии с 3000 рублей в 2011 г до 40000 руб сегодня, увеличением минимального штрафа АУ в 10 раз, увеличения прожиточного минимума, транспортных расходов и т.п.) увеличение ежемесячного вознаграждения просто необходимо
Законопроект не содержит в себе прекращение необоснованных поборов в части публикации в газете коммерсант. Этот рудимент банкротства лишь высасывает средства из процедуры.
Рассчет баллов. Законопроектом вводится ст.44.2, согласно которой Правительством РФ устанавливается порядок расчета баллов СРО и АУ. Исходя из положений законопроекта, именно расчет баллов АУ и СРО является наиболее сложным, затрагивающим интересы всех участников данного законопроекта. Необходимо, чтобы методика расчета была отражена именно в законе. Поскольку именно непосредственно после принятия этого закона масса АУ и все СРО начнут обжаловать порядок начисления баллов.
Порядок утверждения арбитражных управляющих, установленный ст.45 фактически создает лишь видимость выбора независимого АУ! Придумана сложная система распределения баллов, начисляемых СРО и АУ для целей утверждения кандидатуры АУ. Все эти действия нивелируются возможностью принятия собранием кредиторов решения о выборе кандидатуры АУ. В результате СРО теряет определенное количество общих баллов. По нашему мнению, оптимальная система выбора АУ была определена в ныне действующей редакции ЗоБ в ст37 п.5.
С целью обеспечения независимости при выборе арбитражного управляющего, целесообразно предоставить Арбитражным судам (АС) право рандомного выбора СРО. А СРО предоставить кандидатуру арбитражного управляющего на основании внутреннего рейтинга. С учетом того, что процедура банкротства проводятся под контролем АС, а всю полноту ответственности за действия АУ, несет СРО, разумным является, чтобы кандидатуру АУ предоставляло СРО. В такой ситуации можно будет исключить фактор сговора между кредитором, должником и АУ.
Ст. 134 предполагает увеличение количества очередей в реестр кредиторов с 3 до 8. При этом, ст. 57 действующей редакции предусмотрено, что производство по делу о банкротстве прекращается в связи с удовлетворением требований кредиторов, включенных в реестр. Инициаторы законопроекта расширили количество очередей, при этом в эти очереди подлежат включению кредиторы, которые в той или иной степени находятся в конфликте с прочими кредиторами и арбитражным управляющим (заинтересованные лица, привлеченные к субсидиарной ответственности, вернувшие деньги или имущество в результате оспаривания сделки...). Их бесконечные оспаривания и жалобы и без того затягивают завершение процедуры. По факту погашение требований кредиторов 3 очереди, согласно действующему законодательству, привело бы к прекращению в деле о банкротстве. В предлагаемой же редакции ст. 134, процедура конкурсного производства по этому основанию никогда не будет завершена!
Это лишь часть предложенных изменений в законодательство о банкротстве, которые вызывают в лучшем случае удивление полным отсутствием полезности для применения в процессе банкротства и применяемых процедурах. Мое мнение - законопроект направлен на удовлетворение интересов узкой группы лиц, не проработан в деталях, не учитывает сложившуюся эффективную практику. А главное - попытка применить в действии законопроект в существующем виде, приведет к полному коллапсу сферы банкротства.
Подписывайтесь на нас в соцсетях, если хотите быть в курсе последних событий в сфере бизнеса и технологий.
